Анализируя всё то, что довелось прочитать, посмотреть по телевидению и услышать по радио о 66-й годовщине победоносного завершения Сталинградской битвы, не могу отделаться от мысли, что многие СМИ в ряде случаев нарушили (причём зачастую - наверняка преднамеренно) давно известный постулат: к прошлому обращаются для того, чтобы лучше понять настоящее и иметь возможность предвидеть будущее. Впечатление такое, будто некоторые авторы лишь разговором о прошлом и хотели ограничиться. При этом слащаво льстили как ныне здравствующим участникам той героической эпопеи, так и детям-внукам тех, кто навсегда остался в щедро политой кровью огненной Сталинградской земле. Мол, воздаём дань памяти - чего же ещё?
А как же насчёт осознания через призму прошлого - настоящего и попыток поразмышлять в этом свете - о будущем?
Чтобы ответить на этот вопрос, предлагаю обратиться - к конкретике.
Многие годы - с лейтенантской поры и до дня, когда ушёл из жизни фронтовик-сталинградец Алексей Андреевич Тюрин, - я во многом смотрел на ту величайшую в мире битву его глазами. Глазами простого солдата - рядового труженика войны. Хотя и тщательно проработал очень многое из того, что было посвящено Сталинградскому сражению. А если учесть, что ещё с детских лет запомнил то, что при свете "пигасика" читала вслух из газеты "Правда" деревенским женщинам моя мать-учительница… Каждое то слово имело особый смысл, потому что некоторые из односельчан были как раз в том огненном пекле, а брат матери Иван, мой дядя, там и погиб - на Мамаевом кургане.
… Да, разумеется, очень полезно напомнить, особенно молодёжи, о том, как происходила жестокая схватка с врагом, коварно напавшим на нашу Родину, чтобы не только завоевать её, но и превратить в очищенное от славян и прочих "недочеловеков" "жизненное пространство" для "арийцев", а оставшийся "минимум" превратить в рабов. Хотя была и ещё одна поддержанная тогдашними правителями "демократических государств" сверхзадача: уничтожить очаг той новой цивилизации, где была невозможна эксплуатация человека человеком, а высшей ценностью считался труд на благо общества, а не деньги. Начиная с Мюнхенского сговора, европейские и прочие лидеры просто толкали Гитлера в сторону Советской России. Последнее, на мой взгляд, стоит особенно подчёркивать при каждом разговоре о славных этапах Великой Отечественной!
Но почему же всё-таки взгляд в прошлое глазами простого человека - наиболее ценен? Да потому, что тут срабатывает чисто психологический эффект. Произошедшее с кем-либо из близко знакомых несчастье воспринимается как трагедия, а исчисление сотен-тысяч погибших - это уже всего лишь безликая статистика. Кроме того, всё в мире относительно, поэтому представить, к примеру, масштабность уничтоженной на волжских берегах вражеской боевой техники, выраженную в десятках тысяч единиц, на фоне ныне выпускаемых миллионов самых различных машин - молодым людям весьма затруднительно. Наконец, сами фронтовики в своё время мыслили, да и позднее рассказывали о пережитом отнюдь не цифирью, а своими, особыми категориями.
Так, Алексей Андреевич, в прошлом солдат-зенитчик, на мои расспросы, сколько же вражеских самолётов было сбито при его непосредственном участии, неизменно отвечал: - Так ведь зенитка же - оружие коллективное! Это снайперы личный учёт вели. Мы же расчётом стреляли, а чаще - всей батареей или даже дивизионом. Попробуй-ка разберись, кто именно попал, особенно когда вокруг бомбы сыплются.
- Но ведь были же подбитые самолёты именно на вашем участке?
- Ты думаешь, кто-то тогда под огнём бегал да их считал? А если находился такой чудак, который проявлял прыткость…
И он не без юмора рассказывал про свою "глупость":
- На фронт я совсем молодым попал - приписал себе год, когда в военкомат добровольцем пришёл. Поначалу всё интересно было. И вот однажды мы сбили "мессер". Упал он метрах в двухстах. Я - к нему, хотя сержант мне: "Стой!" Захотелось, видишь ли, на самолёт изблизи посмотреть. Немного не добежал, как рванули баки с горючим. Однако меня достало: пришлось по земле покататься, чтобы сбить пламя от горящего бензина… За годы работы в редакциях газет я заметил, что действительно хватившие военного лиха "по самое никуда" ветераны-фронтовики не очень-то любят рассказывать о "боевых эпизодах": чувствуется, что им даже через десятилетия нелегко вспоминать о пережитом. Это, помню, однажды служивший писарем при большом штабе с упоением живописал, как на них случайно вышла группа заблудившихся при отступлении немцев.
- С танком! Но начштаба скомандовал: "В ружьё!", мы заняли круговую оборону и не только отбились, но пленных взяли… Перед следующим Днём Победы танков в бойком рассказе было уже два, затем - три… И отбивались от них, судя по всему, отважные писаря - чернильницами… Алексей Андреевич не стеснялся говорить, как было страшно при вражеских бомбёжках, честно признавался, что при отражении первых авианалётов после выгрузки из эшелона на станции Баскунчак зенитчики "и близко к целям снаряды не посылали - мастерства не хватало", что уверенность пришла только после того, как, ещё находясь на левом берегу Волги, сбили первый "Юнкерс - 88"…
- Но вот когда переправились в Сталинград и заняли позиции среди развалин завода Красный Октябрь!..
Однако и обо всём последующем он говорил без пафоса и рисовки: как об опасной, трудной, но всё-таки - будничной фронтовой работе, которую выполняли тысячи и миллионы надевших военную форму простых советских людей. Выполняли без понуканий, а тем более - чьих-то угроз (как это сейчас пытаются нам представить в многочисленных киноподелках), потому что сознательно, как патриоты защищали страну, своих родных, да и собственную жизнь.
- За первую половину ночи мы переправились через Волгу, за вторую отрыли окопы и даже блиндаж построили, потому что немцы метрах в двухстах находились и утром пошли в атаку. А потом такие ли бомбёжки начались!.. И опять, несмотря на мои старания "выудить" что-нибудь "этакое" для газетной публикации,
- вполне обычное (разумеется, с точки зрения фронтовика):
- Прибавилось нам разве что опасностей да работы. К постоянным бомбёжкам вроде бы даже привыкли и звон в ушах от разрывов уже ни команды слышать, ни разговаривать
- не мешал. Но тут оказалось, что свист пуль - ещё неприятнее. А он - непрерывный, так что нервы - всё время на взводе. И огонь вести приходилось не только по самолётам, но и по атакующей пехоте. Ну, а уж поправлять повреждённые взрывами окопы приходилось почти беспрерывно. Перепачканные, как черти, на брюхе ползали - распрямлялись только когда у орудий во время стрельбы работали…
… Ловлю себя на мысли, что вспоминаю такие фрагменты из рассказанного фронтовиком не без желания тем самым опять же возразить - нынешним "киноугодникам". А заодно - и некоторым из ветеранов, романтизирующим, а то и приукрашивающим некогда пережитое. На мой взгляд, и то и другое отнюдь не на пользу нынешней молодёжи. Так, показанная в фильме карикатурная атака немецкого бронепоезда - развёрнутое Знамя впереди, а позади энкавэдэшник у пулемёта - или бодряческое: "За Родину, за Сталина, ура!", и трусливые фашисты побежали - одинаково вредно, потому что нечестно. А нести знания о нашей истории и воспитывать патриотизм можно только с помощью правды!
Но, может, и я "под влиянием текущего момента" тоже вношу в пересказ какие-то правки? …Вскоре после кончины Алексея Андреевича его дочь Наташа передала мне тетрадь с фронтовыми воспоминаниями отца.
- Папа говорил, что это вас может заинтересовать.
Разумеется! Толстую, большого формата тетрадь, исписанную аккуратным убористым почерком, я, принимаясь за этот материал, перелистал в очередной раз. Поистине бесценное свидетельство участника величайшего исторического события! Жаль, что процитировать в газетном материале возможно лишь отдельные строки.
Об уже упомянутых переживаниях во время бомбёжек и приобретении боевого опыта записано неоднократно, на многих страницах.
"Когда летят на твою голову бомбы, уже не до стрельбы. Вжимаешься в землю и ждёшь кончины. С каким ужасающим воем они приближаются! Близкий разрыв, второй, третий… Значит, сейчас и моя! Земля под тобою - словно живая. От разрывов звенит в ушах, голова раскалывается, рот, уши, нос - всё забито песком, дышать невозможно. Но вот налёт кончился - я живой! Надолго ли? Эх, хоть минута, да моя!.."
Однако на соседней странице - уже другая запись: "Особенно эффективна стрельба по пикирующим самолётам. Если расчёт не растеряется (а тем более - вся батарея), самолёт будет сбит. И мы их сбивали: не так часто, как хотелось бы, но сбивали. И какая радость охватывала при этом!.."
"Однажды довелось вести огонь по парашютистам. Странное зрелище получалось! При попадании в парашют снаряда - сначала хлопок, потом шум со своеобразным присвистом, затем удар о землю и… мешок с костями".
Характерно, что, даже описывая гибель или позор поверженного врага, фронтовик не может удержаться от переживаний, что и это - люди. Но - захватчики, которых мы вынуждены были истреблять. Хотя воевать многих из них фашисты просто заставили. В этой связи интересна такая запись.
"И вот 2 февраля. Повальная сдача немцев в плен. Идут организованными колоннами, под командованием офицеров. Вид у всех - жалкий. У многих на ногах поверх сапог лапти, тряпки, даже портфели и сумки, на головах платки. Видя нас, стоящих на обочине, кричат: "Гитлер капут!" Но когда я спросил одного пожилого, понуро бредущего солдата: "Гитлер капут?", он вдруг ответил неожиданное: "Гитлер никс капут, Сталин никс капут, они живут в тепле и пьют кофе, а вот я - капут, ты - капут." Оказалось, что перед войной он строил Сталинградский тракторный. Хотя так и не понял, что их послали разрушать и убивать, а мы - поднялись защищаться.
Наверное, пожилой, измождённый немец действительно предчувствовал свой "капут". С высокого берега Волги мы смотрели, как бесконечные колонны пленных шли в сторону Капустина Яра. Вдоль всей дороги на обочинах не было видно белого снега - столько там валялось трупов обессилевших "победителей"…"
Жестоко? Как сказать! Тут же фронтовик добавляет: "Страшное это было зрелище! Но оно мне напомнило октябрь-ноябрь 41-го, когда обочины дорог от Черемисина до Воронежа также были окаймлены чёрным: только то были тела беженцев и туши скота - коров, овец, лошадей. Фашистские лётчики любили "позабавиться", безнаказанно расстреливая из пулемётов беззащитные колонны". Так что жестокое возмездие наступило - заслуженно! … Весьма характерно, что большинство наших бесед о далёком военном прошлом происходило с А.А. Тюриным уже в годы так называемых демократически преобразований - он тогда уже стал сначала майором запаса, а потом - и в отставке. До этого же мы вместе служили в Коврове и, естественно, разговаривали о делах текущих; потом с женою наведывались в их семью во Владимир, приезжая в отпуск то из Чехословакии, то из Грузии, то из Южного Йемена, а потому больше говорил я - рассказывал об экзотике. Но потом инициативу взял в руки Алексей Андреевич, рассуждая с позиции: "Мы воевали, страну защитили - а что сейчас?"
Мне кажется, именно этот аспект в дни празднования юбилеев славных событий нашей недавней истории как раз и упускается. Потому как очень уж невыгодно кое-кому смотреть на ныне происходящее - в таком плане! А некоторые, изменившие былым убеждениям, приспособившиеся, порою даже трусливо взявшиеся служить тому, против чего когда-то боролись, просто боятся не то что сказать правду - даже посмотреть ей в лицо. Хотя и не перестают кликушествовать в холуйском усердии об "отсутствии свободы слова при тоталитарном режиме", "всеобщем страхе", "покорности" и т.п.
Дабы "не дразнить гусей" "излишней смелостью", не буду ничего утверждать - предлагаю тем, кто, возможно, будет читать эти строки, просто задуматься над тем, о чём говорили мы - чаще всего тоже в дни славных праздников - с фронтовиком-сталинградцем. Одни из своих самых резких, пропитанных острой горечью слов Алексей Андреевич произнёс ещё в "ельцинские" времена:
- Как посмотришь на то, что сделано со страной, то жить не хочется! Порой даже завидую тем боевым друзьям, которых похоронил прямо в сталинградских окопах: не дожили они до того, чтобы видеть этот позор!
(Кстати, это высказывание фронтовика я несколько лет назад процитировал в одной из своих газетных публикаций). Привыкший к конкретике, я попросил уточнить, что именно он имеет в виду.
- Смотри, - сказал он и отчеркнул в факсимильно отпечатанном номере "Правды" за 10 мая 1945 года несколько строк из Обращения И.В. Сталина к народу. "… Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться"… Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться…"
(Эту цитату я также пытался использовать в своих статьях, но на газетных страницах она так и не появилась).
Когда началось телезомбирование насчёт "стабилизации ситуации", "возрождения экономики" и даже её "роста", нам на глаза попалась профсоюзная газета с небольшой заметкой о широко рекламировавшемся тогда предприятии, выпускающем "сладкую продукцию" и принадлежавшем немецкому хозяину. Автор утверждал, что наши рабочие на этой фабрике получают в 16 раз меньше, чем их коллеги - в Германии, и даже в 3 раза меньше, чем негры в Африке за аналогичный труд.
- И чем же нам гордиться? - сказал Алексей Андреевич. - Мы как раз и воевали за то, чтобы наши люди не стали такими рабами!
Я тогда не нашёлся, чего возразить. Может быть, кто-то - поможет?..
… Что же касается взглядов на будущее… Об этом осмелюсь высказаться уже без ссылок на фронтовика-сталинградца. Хотя, как это ни покажется сурово, но его горестно вырвавшееся "завидую тем, кто не дожил…" на ум приходит - невольно.
Выше уже говорилось насчёт вожделений руководителей "передовых государств" уничтожить ростки принципиально новой цивилизации. Уничтожили: руками наших стяжателей-первёртышей, путём примитивнейшего обмана народа, при нашем безвольном непротивлении. Дальнейшие же перспективы не только всё яснее вырисовываются, но и уже реально воплощаются: в кризисе 1998 года, а особенно - в нынешнем. А так как всё познаётся в сравнении…
В конце 20-х - начале 30-х годов, когда Америку парализовала Великая депрессия, да и весь капиталистический мир стагнировал: останавливались предприятия, миллионы безработных выбрасывались на улицу, простой люд голодал, - именно в это время советское правительство массово закупало за границей, в том числе и на вырученную от продажи художественных ценностей валюту, машины, станки, технологии. Благодаря этому последняя биржа труда в СССР закрылась в 1929 году, невиданными темпами развивалась экономика, а гастарбайтеры приезжали к нам не только из Европы, но и из США.
Какие-либо комментарии - требуются?..
Да, действительно не зря в своё время было сказано, что любой юбилей - это не столько повод поговорить о прошлом, сколько возможность лучше понять настоящее и заглянуть в будущее!..

Адольф БУРЕЕВ

Наверх